Массовые увольнения и сокращения зарплат на волне кризиса не просто возродили интерес работников к профсоюзам, но спровоцировали возникновение профсоюзов-мутантов, призванных вести войну с работодателями.
В конце октября 2008 г. Некоммерческое партнерство производителей рекламы (НППР), объединяющее 13 крупнейших продакшн-компаний России (выпускают около 70% телерекламы в стране), призвало подрядчиков — режиссеров, операторов и технических сотрудников — снизить стоимость услуг на 30%. Это побудило технических специалистов начать регистрацию некоммерческого партнерства, которое защищало бы их интересы наподобие знаменитых голливудских профсоюзов.
Виталий Зимин, бригадир осветителей, один из инициаторов движения, рассказывает, что первые шаги в этом направлении были сделаны еще два года назад, когда он и его коллеги учредили ОСТС (Общественное собрание технических специалистов по обслуживанию кино, видео, рекламы) и заключили с НППР соглашение о правилах работы и условиях оплаты труда.
Зарезали кризисом
«Ссылаясь на кризис, НППР в одностороннем порядке снизило на 30% ставки и отменило достигнутые ранее договоренности, не предупредив нас за три месяца, как было предусмотрено в соглашении. Любой человек, работающий в кинобизнесе или рекламе, перед нанимателем бесправен. Исполнитель договаривается только об оплате. Условия труда не регламентированы. Продюсеры могут заставить его работать и 16, и 20 часов. У нас были случаи, когда люди, возвращаясь после суточной смены, засыпали за рулем», — возмущен ситуацией Зимин.
«Позиции ряда технических специалистов из ОСТС сильны на рынке. И отношения у нас с ними непростые, — признается Анна Шарова, исполнительный секретарь НППР. — Нас пытаются упрекать в нарушении трудового законодательства, которое, насколько мне известно, защищает права штатных сотрудников. Мы же никогда не бываем прямым работодателем. Мы нанимаем технический персонал как фрилансеров и заключаем с ними гражданско-правовой договор на условиях, которые устраивают обе стороны. Это взаимоотношения свободного рынка. Если люди не хотят работать на этих условиях, пусть не работают».
«По сути, это гражданско-правовые отношения, — подтверждает Анна-Стефания Чепик, руководитель корпоративной практики “Пепеляев, Гольцблат и партнеры”. — Заставить работать человека 20 часов невозможно. Фрилансер сам решает, за какой проект браться. Но такие работники могут настаивать и на заключении трудового договора с работодателем. Или отказаться работать при отсутствии такового».
«После удаления из трудового законодательства статей, регламентировавших деятельность творческих работников, люди действительно бесправны, — говорит один из основателей Межрегионального независимого профсоюза актеров театра и кино — Денис Кирис. — Задачей нашего профсоюза я считаю выходить на федеральный уровень и поднимать проблему защиты прав актеров и других творческих работников именно на законодательном уровне. Смысла в межотраслевом объединении я не вижу».
Против кого дружим
По словам Зимина, организовывать профсоюз они не могут. «У нас нет работодателя. И мы сами по себе не являемся трудовым коллективом. В этом сложность. Мы советовались с юристами, обращались в ФНПР. И поняли, что за свои права можем бороться, только зарегистрировав некоммерческое партнерство. В нем будут объединены все технические и творческие специалисты, работающие в кино, видео и рекламе. Уже прошло первое собрание, на котором присутствовало более 300 человек».
Сергей Храмов, сопредседатель федерального координационного совета «Соцпроф» (альтернатива ФНПР), убежден, что мог бы помочь Зимину и его коллегам: «Некоммерческое партнерство проигрывает профсоюзу. Ведь только профсоюз может отстаивать интересы работника в суде. И есть прецеденты, когда профсоюз работает там, где условия не вписываются в стандарты, прописанные в законы: один работодатель — один-два профсоюза. Есть схемы, когда один профсоюз работает с десятками работодателей. К примеру, профсоюз моряков, спортсменов, модельный бизнес. В эту схему вписались бы и технические специалисты кино и рекламы».
«Я только приветствую такую инициативу, поскольку тогда, вместо того чтобы вести бесконечные переговоры с разрозненными группами, мы сможем договариваться с одним человеком, представляющим интересы сообщества, — говорит Шарова. — Вопрос в том, понимают ли они, какая это ответственность. И будут ли существовать по каким-то правилам, а не угрожать тем, кто не поддерживает их. Я считаю, что понижение всех ставок на 30% — мера не только продиктованная кризисом. Сегодня в Москве продакшн невыгоден: съемки рекламы здесь стоят на 30-40% дороже, чем в Киеве, и на 20% дороже, чем в Риге, где рынок гораздо более цивилизованный и профессиональный».
Боевой прецедент
«С нами будут вынуждены считаться, — убежден Зимин. — Штрейкбрехеров опасаться нет смысла. Мы работаем в сфере, где специалистов нелегко заменить гастарбайтерами из Средней Азии». Зимин с коллегами не намерены снижать свои гонорары и говорят, что смогут 2-3 месяца продержаться без работы, пока не завершится регистрация некоммерческого партнерства и оно не начнет действовать.
Отступать не собираются и продюсеры, которые говорят, что ради сохранения бизнеса готовы привезти штрейкбрехеров из Белоруссии — им не нужны разрешения на работу в России. «Еще пять лет назад с шантажом технического персонала бороться было практически невозможно, — восклицает Шарова. — Но за последнее время киносериальная индустрия вырастила немало специалистов, которых продюсеры смогут привлечь, минуя этот неформальный пока профсоюз, ведущий с нами нецивилизованную войну. Если мы сейчас прогнемся и оставим группам ОСТС ставки без понижения, то не договоримся и с другими департаментами. А значит, к концу 2009 г. рынка ТВ-продакшн и рекламы в Москве просто не будет!»
По словам Чепик, ей пока не известны случаи использования некоммерческого партнерства как формы борьбы за интересы какого-то профессионального сообщества.
Римма Авшалумова
foto/www.newtimes.ru
Источник vedomosti.ru |
