Президент Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев говорит об экономических вызовах, которые предстоит преодолеть в 2009 году. Сейчас основная задача правительства состоит в том, чтобы провести эффективную девальвацию национальной валюты. После этого необходимо сохранить проведение взвешенной макроэкономической политики, чтобы не последовать примеру соседней Украины, власти которой рискуют вогнать страну в период затяжного спада и штопор гиперинфляции.
— Экономисты сравнивают происходящее сейчас в мировой экономике со временами Великой депрессии, насколько это обоснованно?
— С Великой депрессией происходящие события можно сравнивать только в том плане, что они — явления достаточно редкие. И может быть подобное случается в современной истории не чаще одного раза в полвека. С этой точки то, что происходит сейчас и Великая депрессия — явления одного порядка. Но с точки зрения воздействия на производство, различия довольно велики.
Все-таки нынешний кризис не случайно часто называют в основном финансовым, потому что на производство и экономику он оказывает пока гораздо меньшее влияние. Во времена Великой депрессии многие развитые страны испытали падение производства на 20-30%, и глубокий спад в их экономиках оказался затяжным, он продолжался по 2-3 года.
Сейчас же пока даже самые пессимистичные прогнозы исходят из того, что максимальное замедление мировой экономики приведет к падению темпов ее роста до нулевых отметок или максимум до их отрицательного значения в пределах десятых долей процента. А это означает, что многие страны мира продолжат свой рост даже в условиях существующего финансового кризиса.
К тому же спад экономик развитых стран сейчас исчисляется в худшем случае несколькими процентами, но никак не десятками процентов. Поэтому надо понимать, что разница между тем, что происходит сегодня и временами Великой депрессии очень велика.
Это различие, конечно, проявляется и в социальном плане. Вряд ли мы можем ждать, например, для России таких же высоких уровней безработицы, какие наблюдались в Америке в начале 30-ых годов прошлого века, потому что иначе устроен современный российский рынок труда и потому что не ожидается такого же глубокого и затяжного спада производства.
— Многие экономисты еще до первых признаков кризиса предсказывали, что мировая экономика находится практически на его пороге. Насколько обосновано предположение о том, что американские власти ничего не сделали, чтобы его предотвратить?
— Дело в том, что точно предсказать события, которые случаются раз в полвека, и каждый раз по-разному — это то же самое, что предсказать «идеальный шторм», который в начале 1990-х годов произошел в Атлантике единственный раз за столетие. Значимость и масштаб таких событий можно оценить только по факту их возникновения и развития. Поэтому обвинять кого-то, что он не предвидел такого рода события — это бессмысленно. Явления, подобные нынешнему финансовому кризису, не имеют однозначного сходства с предшествующим опытом развития мировой экономики. Они уникальны и происходят каждый раз по-своему.
— Россия достаточно плотно интегрирована в мировую экономику. Есть ли у нашей страны возможность отгородиться от мирового кризиса?
— Никакой такой возможности у России нет и, прежде всего потому, что она зависит от происходящего в мировой экономике по двум ключевым для ее развития параметрам.
Во-первых, весь наш экспорт — это экспорт сырья, рост которого возобновится только после того, как возобновится рост экономики развивающихся стран с догоняющим типом развития, прежде всего Китая, Индии и стран Юго-Восточной Азии. Именно эти государства были главным двигателем растущего спроса на нефть, газ и металлы, который и, в свою очередь, обеспечивал рост мировых цен на них. И без этого спроса на сырье Россия бы не испытала самого быстрого экономического роста в своей истории, который происходил в последние девять лет.
Во-вторых, российский финансовый рынок недостаточно развит по сравнению с общим уровнем экономического развития страны. Поэтому он не в состоянии обеспечить экономику долгосрочными инвестициями, необходимыми для быстрого и устойчивого развития. Именно поэтому крупные российские корпорации были вынуждены до 45% своих инвестиций обеспечивать за счет привлеченных извне финансовых ресурсов. Эта проблема не может быть решена в короткие сроки. И когда после кризиса возобновится подъем, то все равно России придется опираться на внешние заимствования и инвестиции из-за рубежа. Просто потому что наш финансовый сектор в такой быстрый срок не сможет ликвидировать отставание от финансовых рынков развитых стран.
— С точки зрения кейнсианских подходов сейчас существуют возможности для стимулирования внутреннего спроса и потребностей экономики? Насколько обосновано обращение к этим методам?
— Действительно, в 2008 году во всем мире произошло стремительное возрождение интереса к традиционным классическим кейнсианским рецептам. И в последние месяцы правительства многих развитых и развивающихся стран прибегали к подобным мерам, и продолжают их активно использовать. В первую очередь это связано с тем, что кейнсианство появилось как ответ на ситуацию Великой депрессии, когда отсутствие такого рода стимулирующих мер со стороны правительств развитых стран углубило экономический спад и осложнило выход из кризиса. Поэтому кейнсианские меры стимулирования вполне адекватны ситуациям глубокого спада и ухудшения экономических ожиданий всех участников рынка. В такого рода условиях, активная позиция государства является, пожалуй, наилучшим способом, чтобы переломить негативные ожидания и повысить уверенность всех экономических агентов в возможности выхода из кризиса. Именно поэтому кейнсианские меры сейчас применяются буквально повсюду, и, скорее всего, они смогут предотвратить дальнейшее углубление кризиса и переход его в фазу затяжной депрессии, как это было в 1930-ые годы.
— Не кажется ли вам, что в нынешней ситуации реакция российского правительства на кризис носит запоздалый характер? При этом поддержку получают только избранные банки и предприятия, тогда как до среднего звена поддержка пока не доходит?
— Главная проблема правительства сейчас будет заключаться в том, что кризис носит очень масштабный характер, а имеющихся финансовых ресурсов может не хватать, чтобы «вытащить» всю экономику. Если бы это удалось сделать, то это стало бы подобно тому, как барон Мюнхаузен вытащил себя из болота за волосы вместе с лошадью. Но для этого в экономике нет реальных возможностей, и никакие накопленные властями резервы не обеспечивают решение подобной задачи.
Поэтому главный вызов для правительства заключается в том, чтобы обеспечить максимально эффективное и очень экономное расходование тех ограниченных ресурсов, которыми оно располагает, для борьбы с кризисом. Нельзя допустить их бездумного растрачивания в пользу разного рода лоббистов, число которых множится с каждым часом. Нужно сосредоточить свои усилия и ресурсы на тех самых болевых точках и направлениях, вмешательство в которые позволит предотвратить скатывание в долгосрочную депрессию и снять наиболее острые проявления кризиса. Пока, надо признать, у правительства это получается не очень хорошо.
— Рост безработицы является одной из тех проблем, которые сейчас вызывают наибольшую озабоченность. Что необходимо сделать, чтобы предотвратить ее рост?
— Рост безработицы пока незначителен и вряд ли он достигнет больших масштабов. Ну, может быть, число зарегистрированных безработных вырастет на миллион в течение года. Но это явно не критично для российского рынка труда в масштабах всей страны. Дело в том, что российская экономика уже давно сталкивается с дефицитом на рынке труда, особенно по квалифицированным работникам.
Поэтому даже предприятия, попавшие в трудную ситуацию, но имеющие перспективы восстановления после кризиса, стараются сохранить ядро квалифицированного персонала и не увольняют своих работников. Тем более, сократить издержки они могут гораздо проще: путем уменьшения зарплат и иных выплат работникам. Это на большинстве предприятий позволяет сократить расходы на зарплату на 30-50% без массовых увольнений. И как свидетельствуют многочисленные данные, большинство предприятий идет именно по этому пути, и массовых увольнений пока нет. То есть увольняют сейчас низкоквалифицированный и мало востребованный персонал, людей пенсионного и предпенсионного возраста, у которых есть источники поддержания доходов в рамках пенсионной системы.
Поэтому критическая ситуация на рынке труда, скорее, может возникать в тех населенных пунктах, которые зависят от деятельности одного-двух предприятий из кризисных отраслей, в так называемых моногородах. Но и там ситуация неоднозначная, так как далеко не во всех моногородах положение достигнет такой критичной точки, когда действительно предприятие просто перестает платить зарплату и выбрасывает всех своих работников на улицу. Подобные ситуации, как правило, — исключение, а общим правилом будут состояние, когда определенное вмешательство со стороны государства потребуется, но оно будет сочетаться с тем, что компании постараются сохранять занятость и продолжать зарплатные и социальные выплаты. Поэтому в таких населенных пунктах речь пойдет, скорее, о сочетании государственной и корпоративной поддержки и совместной антикризисной работы власти и бизнеса. И при разумной организации дела это позволит предотвратить эскалацию безработицы даже в моногородах.
— Кризис на рынке труда сейчас затронул и представителей так называемого среднего класса. Что нужно сделать, чтобы не допустить размывания среднего класса и падения его уровня жизни?
— Для среднего класса очень существенными являются вопросы сохранения имущественного статуса. А это значит, что в целях поддержки этого слоя общества необходимо предпринимать меры по содействию реструктуризации их кредитных задолженностей, например, по ипотеке и по кредитам на предметы длительного пользования. Также для среднего класса очень важен доступ к качественным и, как правило, в России платным услугам в сфере медицины и образования, например, по обучению детей в престижных университетах или по дополнительному платному обучению в системе общего образования. Все это требует регулярных расходов, и очень плохо, если кризис будет прерывать такого рода инвестиционные расходы семей среднего класса.
Именно это будет представлять угрозу для размывания и социального вырождения средней прослойки. А это значит, что в условиях кризиса государство должно подумать о социальных программах нового поколения, ориентированных прежде всего на постиндустриальные перспективы развития общества и поддержку устойчивости среднего класса. Например, это могут быть меры по поддержке доступа к корпоративным системам медицинского страхования и продолжению платного образования детей даже из тех семей, которые лишились прежних источников финансирования и корпоративной страховки. И, естественно, надо решать вопросы реструктурирования кредитной задолженности у таких граждан.
— Какие корректировки правительственной антикризисной программы сейчас необходимы в первую очередь?
— Прежде всего, правительство должно провести эффективную девальвацию национальной валюты. Это ключевое условие предотвращения эскалации кризиса за пределы управляемой стадии. Нынешний курс рубля не защищает национальную экономику, поэтому надо провести его достаточно глубокую девальвацию — как минимум на 30% — уже в первом квартале следующего года. При этом желательно не допустить однодневного обвала рубля, сделать это плавно с тем, чтобы население и бизнес смогли адаптироваться к его новому курсу, который затем можно стабилизировать на более низком уровне.
Следующий вызов состоит в том, что правительство не должно допустить смягчения денежной политики в период после девальвации. Это самый большой риск, с которым наша страна столкнется после ее проведения. Нечто подобное сейчас происходит на Украине. Там первая волна девальвации гривны привела к дальнейшему смягчению бюджетной и денежной политики властей и они стали печатать все больше и больше денег. Это, естественно, привело к обострению проблемы инфляции и ускорению дальнейшей девальвации гривны. В результате гривна уже упала в два раза по отношению к ведущим валютам. И это — только начало. Не исключено, что на Украине мы сможем наблюдать и процесс, который в конечном счете выведет страну к состоянию гиперинфляции и тяжелейшего бюджетно-финансового кризиса. Чего на самом деле могло бы и не произойти при условии ответственной кредитно-денежной политики властей.
Поэтому российскому правительству очень важно не идти по стопам наших украинских коллег, избежать резкого ослабления кредитно-денежной политики в период после девальвации, когда цены на товары и услуги вырастут из-за того, что повысится стоимость всего импорта. В этот период все-таки надо поддерживать и достаточно высокие кредитные ставки, и обеспечивать своевременную и эффективную реструктуризацию неплатежеспособных предприятий, и не пытаться спасти всех, включая заведомо нежизнеспособные компании.
Не следует также пытаться чрезмерно раздувать бюджетные обязательства. Деньги бюджета надо будет расходовать очень аккуратно и с умом, и ни в коем случае не заниматься бессмысленным расточительством, которое, к сожалению, прослеживалось в политике правительства в четвертом квартале этого года.
Вот, пожалуй, ключевые угрозы первого полугодия наступившего года. А в дальнейшем ключевым приоритетом становится глубокая максимально быстрая реструктуризация банковского сектора, потому что без этого невозможно будет восстановление экономического роста. А это значит, что необходимо будет закрывать убыточные банки и их реорганизовывать. Потребуется также обеспечить рост капитализации жизнеспособных банков и реструктурировать плохую задолженность, огромное количество которой накопилось на их балансах. Это нужно делать специфически, с учетом отраслевых особенностей получателей банковских кредитов, так как одно дело — ситуация в машиностроении, другое — в строительстве, а третье дело — в нефтянке. Во всех этих отраслях совершенно разная ситуация и проблемы.
Еще один вызов заключается в том, что правительство должно хорошо подготовиться к этой реструктуризации в том числе и в правовом плане. Необходимо максимально снять барьеры и упростить процедуры сделок по слиянию и поглощению, передаче активов и залогов. Также необходимо обеспечить ускорение процедуры проведения банкротства, потому что до кризиса Россия была одним из мировых рекордсменов по продолжительности времени ликвидации предприятий. Эта процедура у нас в среднем тянется свыше трех лет, что намного дольше, чем в развитых государствах и странах, которые сопоставимы с Россией по уровню своего развития.
Эти проблемы необходимо решить в течение первого полугодия. Иначе мы замедлим время выхода из кризиса, и не сможем воспользоваться плодами послекризисного восстановительного роста.
— Можно ли надеяться на быстрое восстановление экономики после того, как полоса кризиса пройдет?
— Возможности для восстановления роста возникнут только после оживления экономики развитых стран и быстро развивающихся третьих стран, типа Китая и Индии. Только после этого возникнут условия для восстановления роста спроса на основные предметы российского экспорта — металлы и углеводороды — без чего ускорение экономического роста в России невозможно.
Второе условие — это нормализация ситуации на мировых финансовых рынках, которая откроет возможности для рефинансирования долгов российских компаний и позволит снова привлекать инвестиции из-за рубежа. Без них российская экономика пока развиваться не в состоянии.
Но никто не ожидает серьезного оживления мировой экономики до конца 2009 года. А это означает, что в России все произойдет с еще большим запаздыванием, и ощутимый экономический подъем может начаться не ранее середины 2010 года. И, опять же, при этом правительство России должно не допустить тех ошибок, которые на наших глазах совершает украинское руководство.
— Удастся пройти предстоящий сложный период без существенного падения жизненного уровня населения?
— В 2009 году жизненный уровень населения упадет в любом случае. Это неизбежно. Особенно резкое его падение произойдет в первом полугодии вследствие девальвации российской валюты. Во втором полугодии возможно некоторое восстановление доходов, но в целом по году они, скорее всего, уменьшатся в реальном выражении. Так же не следует ожидать в 2009 году и положительных темпов роста валового внутреннего продукта.
Любое улучшение ситуации возможно только за пределами будущего года, и, повторяю, перспективы улучшения во многом зависят от политики властей и от того, насколько разумно и эффективно они смогут использовать ограниченные ресурсы, которыми располагают в борьбе с кризисом.
Ключевым условием успешного выхода из кризиса является проведение ответственной макроэкономической политики, которая предполагает жесткий контроль за бюджетными расходами и отказ от искушения напечатать слишком много денег в целях поддержки банков и предприятий-банкротов.
Алексей Щеглов
foto/www.profile.ru
Источник bfm.ru | 
