Мировой финансовый кризис, плавно перетекший в экономическую депрессию, вызвал в России падение ВВП, спад промышленного производства, секвестр бюджетов всех уровней и многое другое. Какие угрозы для общества несет кризис, как он изменит наше общество, чего нам, обывателям, ждать от него? Свое видение того, чем он чреват для социальной сферы, представил руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН Евгений Гонтмахер во время видео-конференции, проведенной ИРА «Телеинформ» совместно с Клубом региональной журналистики «Из первых уст» (Москва).
У России собственный кризис, и Запад здесь ни при чем
- Кризис в России носит системный характер. Разговоры о том, что он принесен к нам с Запада, не профессиональны и политизированы. Наш кризис начался еще в 2007 году. Тогда во второй половине года резко выросли цены. Независимые эксперты стали говорить о том, что с нашей экономикой что-то не в порядке, много системных проблем. Вот только некоторые из них. Во-первых, это зависимость от нефти и газа. За последние годы перед кризисом она только усилилась. Во-вторых, это супермонополизация всего, начиная от политической сферы, заканчивая торговлей и производством. В-третьих, это коррупция.
Без решения проблем в этих трех сферах – без освобождения России от нефтяной зависимости, без демонополизации и борьбы с коррупцией – будущего у нас нет. Кризис просто «порубает» нашу страну на мелкие кусочки. Необходима новая расстановка общественных сил. Первое – свобода предпринимательства. И малого, и среднего, и большого бизнеса. Для этого нужны радикальные, а не половинчатые меры. Второе – нужен честный диалог между всеми общественно-политическими силами, пусть даже жесткий, неприятный, тяжелый. На этом фоне надо рассматривать решение социальных вопросов. Если мы сейчас не наладим ситуацию в экономике, то социальные проблемы не решатся, это очевидно.
Кризис начался неожиданно? Как снег в декабре
За последние восемь лет в России был экономический подъем. Благосостояние населения росло, хоть и по-разному для различных социальных групп. Но все мы получили свое от этих восьми-девяти лет нефтяного и газового роста. Единственный срыв – попытка монетизации льгот. Но социальная ситуация в принципе была стабильной: в 2007 году, например, у нас практически не было забастовок. И наша система управления была подстроена под то, что любую мало-мальски серьезную проблему можно «залить» деньгами. Работать в экстренном режиме не было необходимости.
И это ощущение у государства было еще в конце 2008 года. Как иначе расценить принятие в ноябре прошлого года федерального бюджета, основанного на цене нефти в 90 долларов за баррель?! Уже тогда все эксперты дружно говорили, что такой цены не будет. И только сейчас правительство сформировало бюджет, исходя из другой цены. Далее, в конце 2008 года Министерство экономического развития России давало прогноз роста ВВП в 5%. Хотя эксперты говорили об отрицательных темпах роста.
Государство действовало по инерции, надеясь на какое-то чудо: мол, сейчас немножко будет сложно, но со дня на день все поменяется, и мы вернемся в эти «благословенные» времена. А когда развитие кризиса пошло стремительно, власти оказались не готовы к тому, что нужно принимать радикальные, зачастую не очень приятные решения. Это говорит о качестве государственного управления. В антикризисной программе Правительства РФ нет ни одного упоминания о реформе государства. А оно нужно, иначе нам из этого кризиса не выйти.
Что делать с деньгами
Что касается бюджета, то социальные расходы должны быть на первом месте. И Правительство РФ сказало об этом в антикризисной программе. Но есть один важный нюанс. Вы видите это на примере регионов: деньги на здравоохранение и образование тратятся неэффективно. Сейчас важно не только выделять больше, но выдавать деньги только при соблюдении определенных критериев, главный из которых – повышение качества услуг. Нужны новые экономические механизмы, критерии эффективности, самое время их разрабатывать и внедрять.
Если речь идет о федеральном бюджете, то надо еще раз пересмотреть расходы на оборону, посчитать, сколько нужно для реформы армии, чтобы она не остановилась, а через два-три года была завершена. Нужно пересмотреть расходы на содержание государственного аппарата. Я не сторонник увольнения половины или трети чиновников – это неправильный подход. Многие губернаторы так делают, устанавливают нормативы численности. Неправильно! Нужно устранять функции, которыми государство занимается на федеральном и на региональном уровнях. Если определенной функции не будет, то и определенного количества чиновников – тоже. Пришла пора административной реформы, которая должна устранить эти дублирующие функции со стороны государства, передать их саморегулируемым организациям, бизнесу. Какие-то функции – даже общественным организациям, местному самоуправлению. Тогда мы получим действительно эффективное государство.
О микробизнесе
Сейчас нужно развитие микробизнеса. Не малого, потому что малым считается предприятие с численность персонала до 100 человек. А микробизнеса, когда три, пять человек, как в 90-е годы, организуют какое-то, даже самое примитивное, дело. Но оно способно их прокормить в условиях безработицы. И развитие микробизнеса нужно именно сейчас. Причем методы его развития должны быть предельно простыми.
Летом вступает в силу закон об уведомительном порядке регистрации юридических лиц. Шаг вперед, но этого недостаточно. Для микробизнеса вообще регистрации быть не должно, не надо им платить никаких налогов. Вы представляете, что два-три человека, которые после увольнения с какого-нибудь завода организовали, скажем, шиномонтажную мастерскую, должны регистрироваться, пусть даже в уведомительном порядке, посылать кучу бумаг? Даже по упрощенной схеме отчитываться в налоговой инспекции, переживать проверки? Это смерть для микробизнеса. Сейчас такая ситуация, когда люди должны сами обеспечивать свое выживание, раз государство не может им это гарантировать. Не надо людям мешать!
Для малого бизнеса, в котором заняты несколько десятков человек, уведомительный порядок регистрации годится. Но нужно вообще отменить проверки на пару лет, оставить только одну плановую раз в год. Остальные проводить только по решению прокурора. Нужны налоговые каникулы, отмена всех возможных проверок, аренда офисов по льготным ценам, бесплатное (или за символическую плату) подключение к инфраструктуре. Последнее, кстати, в ряде регионов уже хотят сделать.
Нынешний кризис – это вам не дефолт 1998 года
Наша нынешняя ситуация к 90-м годам не имеет ни малейшего отношения. По крайней мере, если говорить об экономике. Тогда был затяжной кризис, который начался на самом деле еще в 1989 году. Этот год был пиком, вершиной развития советской экономики. Потом началось падение ВВП и промышленного производства. В целом к 1999 году падение составило 40%.
Кризис девяностых, в отличие от нынешнего, был связан с чисто российскими проблемами. Это был кризис перехода от советской модели экономики к какой-то другой модели, которую мы так и не нашли, хаотическое падение. Допустим, мы пытались провести финансовую стабилизацию, но забыли о структурной перестройке экономики. Не занимались достаточно и адекватно социальными вопросами. Поэтому тот кризис был немножко другим. Потом был дефолт 1998 года, но и он оказался чисто российским, он был связан с ошибками наших финансовых властей, которые раздули пирамиду ГКО.
Во-первых, нынешний кризис – это кризис накопившихся проблем. Мы последние годы царствовали «лежа на боку», накапливали проблемы вместо того, чтобы их решать. Во-вторых, это кризис политической системы. Конечно, в девяностые годы правили олигархи. Но тогда Верховные Советы и Государственные Думы были действительно органами власти. А сейчас полный застой. Колоссальные проблемы, которые стоят перед страной, обсуждаются в узких кабинетах. И при этом, естественно, есть колоссальный риск неправильного решения. Вся наша политическая система, ее стабильность, держится на двух людях – Медведеве и Путине. Это два человека, у которых действительно высокий личный рейтинг. И, слава богу, что хотя бы у них есть. Но это опасно. А если они ошибутся? Тогда всем мало не покажется.
И еще один важный факт. Наш кризис – доморощенный, но он усилился кризисом мировым. Все показатели у нас, как правило, хуже, чем в той же Европе. В России быстрее растет безработица, у нас намного глубже падение ВВП? Что бы мы не говорили про США, пока у них не станет лучше, пока они не увеличат спрос на продукцию, на товары со всего мира (не только из России), Европа будет хромать на одну ногу, а мы – на обе. Но важно выйти из кризиса так, чтобы мы не были сырьевым придатком, чтобы нам не диктовали мизерные цены. Пока еще мы можем сделать это.
Выход из кризиса, возможны варианты
Есть два варианта того, как мы выйдем из кризиса. Оптимистический в том, что через три-четыре года мы увидим плоды перехода к новой экономике. Не перехода к той экономике, которая была еще год назад, когда нефть стоила 147 долларов за баррель и газ для Европы – 400-500 долларов за тысячу кубометров. Я надеюсь, что через несколько лет мы увидим, что наша зависимость от нефте- и газопровода начинает уменьшаться, а в производстве увеличивается доля инновационных, наукоемких отраслей, тех, которые требуют квалифицированного труда. Это самый оптимистический вариант. Он состоит в том, что мы увидим какие-то ростки новой России, новой экономики, нового общества.
Пессимистический вариант – мы будем идти по инерции, раздавать «своим» деньги из резервного фонда. В этом случае в 2010 году негативные процессы в обществе могут принять необратимый и неуправляемый характер. Это могут быть какие угодно потрясения – пессимистический вариант не поддается прогнозированию, поскольку он связан с политическими пертурбациями: протесты, расколы властных элит и экономические потрясения вплоть до пустых полок в магазинах.
Записал Егор Щербаков, Телеинформ
foto/www.altapress.ru
Источник i38.ru |
