Финансовый кризис

21 октября в Медиа-центре газеты "Известия", состоялась пресс-конференция научного руководителя ГУ - Высшая школа экономики, доктора экономических наук, профессора Ясина Евгения Григорьевича на
тему: “Мировой экономический кризис: что ждет Россию и ее граждан.”

Публикуем основные фрагменты этой пресс-конференции.

О мировом кризисе

Ситуация в мировой экономике давно беспокоит экономистов. Вопросы новой международной финансовой архитектуры очень давно дискутируются. С моей точки зрения кризис в мировой экономике носит фундаментальный характер.

И на это есть две причины

Во-первых, за последние десятилетия произошли тектонические сдвиги в структуре мировой экономике. Сложившийся баланс, в котором ключевым фактором было размещение на Западе основных центров индустрии, массового производства и периферийное положение других регионов в качестве источников сырья – переменилось. Сейчас мастерская мира – это Китай, бюро добрых услуг – это Индия, а Бразилия полагает, что ее роль – мировая ферма. Для России отводится роль поставщика энергоносителей. Самое главное, что значительные объемы промышленного производства оказались в других странах: в США, Европе. Для того чтобы поддерживать конкурентоспособность при том уровне издержек, который определяется издержками в Китае нужно очень хорошо работать, иметь продукцию очень высокого качества при умеренных ценах. Это трудно. Поэтому старые отрасли и в Америки и в Европе уже давно испытывают существенные трудности. Это случилось примерно в начале 2000-х годов. 10-15 лет назад это можно было угадать. Это имеет прямое отношение к нынешнему кризису, потому что смещение производства – это смещение доходов и изменение географии финансовых потоков. Искусственные попытки поддержать сравнительно высокие темпы экономического роста (в США) привели к тому, что экономика стала терять устойчивость.

Более конкретно это заключается в том, что США, Великобритания и многие страны Европы, Япония теперь в значительной степени вынуждены ориентироваться на инновационную экономику, т.е. на те области, в которых пока им нет конкурентов. Но эти области пока не являются стабильным генератором доходов.

Во-вторых, попытки искусственно вздернуть американскую экономику обошлись довольно дорого.

В Америке был задан высокий темп роста на старые продукты, например на жилищное строительство, на ипотечные кредиты. Такого же генератора доходов у населения не было. Дешевый кредит позволил увеличить спрос, но это не надежно.

За последние годы финансовая система обогатилась арсеналом деривативов. Для бизнеса характерно то обстоятельство, что он берет на себя риск. В этих условиях появились большие возможности для ухода от рисков. Все постарались перенести риски на кого-то другого, прежде всего на финансовых спекулянтов, которые работают на фондовых рынках. Таким образом, риски не сняты, а только уходят в такие области, где они будут лежать до поры, до времени.

О международной финансовой архитектуре

В ноябре предполагается саммит Большой восьмерки вместе с некоторыми странами поздней индустриализации. Если на нем будут установлены более жесткие регуляторы над экономикой (сторонник чего является г-н Саркози), то теряются возможности, связанные со свободным рынком (сторонник которого – г-н Буш). Сейчас такие регуляторы имеются в руках национальных правительств, а в мировом масштабе – только МВФ. Если мы установим мировое правительство, то неизвестно кому будет принадлежать контроль над мировым производством. Возможности национальных правительств сегодня ограничиваются мировыми рынками, а завтра??? США или Китаем? Это сложный вопрос. Поэтому лично я, понимая, что международная финансовая архитектура нужна, но какой она будет? Я бы предпочел, чтобы она строилась таким образом, чтобы сохранялись свойства свободного рынка. А для этого нужно одно – риск – это неотъемлемое свойство предпринимательства. Нужно добиваться того, чтобы были ограничены возможности перекладывания рисков. Тогда будут страдать при рискованных решениях отдельные предприниматели, но не будут создаваться условия для глобальных кризисов.

О кризисе в России

Россия находится в стороне от истоков мирового кризиса, потому что она в каком-то смысле находится в несколько стороне. Ее роль в мировой торговле сегодня предопределена тем, что она продает углеводороды, металлы - сырье и приобретает оборудование, предметы потребления. Именно поэтому мы оказались не в эпицентре урагана. И мы поэтому имеем шансы довольно спокойно выбраться из этой ситуации.

Но у нас есть слабые места.

1 . Колоссальный частный внешний долг, который достигал 570 млрд. долл. Сейчас он стал снижаться. Поэтому пришлось правительству выделять специальный лимит средств – 50 млрд. долл. (столько должны выплатить российские компании до конца года) в распоряжение Внешэкономбанка, которому поручено гарантировать долги крупных российских компаний перед западными кредиторами.

2. Российская банковская система продемонстрировала все свои недостатки и всю свою незрелость:

а)  Мы столкнулись с тем, что банковская система оказалась не готова к тому, что бы работать оперативно. Нормального кредитования нет. Причины - более выгодные условия кредитования на Западе. Более выгодные, чем здесь. Многие банки отгоняют капиталы на Запад и кредитуют там. В августе, например, 10 млрд. долл. были вывезены и использованы на Западе.

б) Значительное количество российских банков живет в страхе перед возможным набегом вкладчиков.

3. Меры, которые были предприняты для того чтобы избежать паники, оказались недостаточными. Я бы подумал о том, чтобы на год или два предложить государственные гарантии по всем вкладам, а не только на 700 тыс. руб.

Никаких объективных обстоятельств, кроме как сокращение мирового спроса у нас для кризиса нет.

В силу фундаментальных источников кризиса, который существует на Западе основные западные страны, а также их основных партнеров ожидает длительная, может быть и десятилетняя рецессия. В России есть возможность выбраться из этой ситуации сравнительно быстро. Может быть за год. Понятно, что с определенными потерями. Если мы будем трезво относиться к более низким, но здоровым темпам экономического роста, которые обеспечены реальными факторами, у нас будут неплохие возможности выхода из этого мирового кризиса. Мы должны больше думать не о темпах роста, а об институциональных преобразованиях, которые повысили бы нашу эффективность.