Мировые экономисты продолжают переживать травму, нанесенную им финансовым кризисом, и пытаются понять, что же послужило его причиной, чтобы в будущем не допустить нового коллапса. Профессор экономики Джон Гинакоплос (John Geanakoplos) из Йельского университета (США) черпает вдохновение для таких исследований из пьесы Вильяма Шекспира «Венецианский купец», пишет газета The Wall Street Journal.
В основе сюжета пьесы, написанной еще в XVI веке, лежит кредитная история. Герой, обремененный долгами, решил жениться на богатой девушке и попросил помощи у венецианского купца Антонио. Антонио одолжил деньги у ростовщика Шейлока под условие, что кредитор получит право вырезать фунт мяса из тела купца, если тот вовремя не погасит долг. Гинакоплос увидел образную параллель с нынешней ситуацией, когда опасность таится в закредитованных активах.
Джон Гинакоплос является символом зарождающегося нового подхода к экономике, отмечает деловая газета, однако не обязательно, что именно его идеи со временем станут базовыми. Еще слишком рано для таких прогнозов, однако о компетентности йельского профессора говорит то, что он был среди группы ученых, с чьим мнением советовался глава ФРС Бен Бернанке на пике кризиса осенью 2008 года.
Кризис — источник экономических «революций»
«Может оказаться, что сейчас мы наблюдаем за сменой парадигмы», — говорит WSJ бывший глава ФРС США Фредерик Мишкин. Это может означать изменение функционирования банковской системы: например, банки могут начать ориентироваться на объем заимствований в экономике, а не на процентные ставки. Во времена экономического бума это позволило бы держать в разумных пределах заимствования различных игроков рынка — от хедж-фондов до рядовых покупателей жилья, пишет WSJ.
Прошлый век ознаменовался двумя революциями в экономических взглядах, и обе были вызваны болезненными кризисами. Первая «революция» произошла после Великой Депрессии, когда экономисты выстроили первые математические модели для управления экономикой (так называемые «циклы Кондратьева»). Второй переворот в умах экономистов пришелся на период «инфляционных» семидесятых годов: тогда в математические модели экономистов вошли такие данные, как потребительские ожидания относительно цен и доходов, которые в перспективе могут влиять на развитие экономики.
После второй «революции» экономика США вошла в период стабильности и низкой инфляции, который длился с 1980-х до 2000-х годов. Многие ведущие экономисты объявили о победе над циклами деловой активности. «Центральная проблема предотвращения экономической депрессии была решена за несколько десятилетий», — заявил в 2003 году профессор Чикагского университета Роберт Лукас.
Результатом стала новая религия, так называемая «теория рациональных ожиданий», которая до сих пор превалирует и обосновывает все инструменты, начиная от инвестирования средств пенсионных фондов и заканчивая оценкой ценных бумаг финансовыми аналитиками. Одной из основ этой теории является идея «эффективного рынка», предполагающая, что даже необразованный инвестор может получить равную с другими игроками возможность прибыли, так как цена любой ценной бумаги отражает всю информацию о ее стоимости.
Экономистам нужно больше читать классику
Впрочем, даже эта теория не сподвигла Джона Гинакоплоса покупать ценные бумаги. Как отмечает WSJ, причиной такого скептицизма стал опыт работы в качестве главы исследовательского департамента в брокерской компании Kidder, Peabody & Co и в качестве партнера хедж-фонда Ellington Capital Management, который специализировался на облигациях с ипотечным покрытием.
Перечитывание в 1997 году «Венецианского купца», его речи о фунте мяса, помогло Йельскому профессору задуматься об обеспеченности кредитов, пишет деловая газета. «Я подумал, что это был знак богов, что я на правильном пути», — считает Гинакоплос. Второе подобное знамение случилось в 1998 году после падения хедж-фонда Long-Term Capital Management, в котором Джон Гинакоплос был партнером.
В итоге, в университетском издании от 2000 года Гинакоплос предложил теорию: по его мнению, банки устанавливают слишком низкие коэффициенты, давая в долг больше, чем имеют в обеспечение. Большие объемы кредитных средств позволяют взвинчивать цены на рекордные уровни. Так как эти цены намного выше, чем имели бы смысл для инвесторов с меньшим объемом кредитных денег, это нарушает идею «эффективного рынка».
Однако если встряска в виде негативной новости снижает уверенность инвесторов, банки поднимают коэффициенты, заставляя закредитованных оптимистов продавать. Это вызывает нисходящую спираль, в которой падение цен и удорожание кредитного обеспечения усиливают друг друга. В итоге, банки могут просто задушить экономику, слишком осторожно кредитуя при любых обстоятельствах.
Старые теории не смогли предсказать обвала
К середине 2000-х годов, руководствуясь притоком иностранных инвестиций, банкиры США запустили несчетное множество долговых ценных бумаг, основывающихся на разных активах. Чтобы «растянуть» имеющиеся залог еще больше, банки создали «синтетические обеспеченные долговые обязательства», оценка которых была привязана к облигациям и обеспеченным активами ценным бумагам, вспоминает The Wall Street Journal.
С 2000 по 2006 годы кредиторы снизили средние авансовые платежи по рискованным ипотечным займам с 14% до 4%. За это же время средняя стоимость дома в США выросла на 90%. Центробанки выражали свою обеспокоенность по поводу этого кредитного бума, однако основные модели их прогнозов не обещали неприятностей, так как ориентировались лишь на процентные ставки. Такие выкладки были не в состоянии предупредить об опасности, констатирует Тим Бесли, профессор Лондонской школы экономики.
В 2007 году с ростом числа ипотечных дефолтов банки опомнились: средний взнос на рискованный ипотечный займ подскочил на 10 и более процентов уже к середине 2007 года, по подсчетам Джона Гинакоплоса. Цены на жилье при этом вошли в пике.
Сейчас, когда финансовый кризис выявил недостатки традиционных подходов ЦБ, экономисты затеяли бурную деятельность на этом поле, как и две «революции» назад. Пока же теориям Гинакоплоса еще только предстоит превратиться в комплексную экономическую модель. «Его работа предполагает, что циклы, основанные на кредитном плече, нехороши. Однако она дает мало указаний о том, как регулирующие органы должны контролировать их», — отмечает Маркус Бруннемайер, экономист их Принстонского университета.
Наталья Ищенко
foto/www.pageslap.wordpress.com
Источник bfm.ru | 
