Делай, что должен......и будь, что будет. Как сообщает портал telegraf.lv, начало карьеры известного латвийского психиатра и психотерапевта Ариэля Резник-Мартова пришлось как раз на кризисные 90-е. Сегодня на новый вызов времени он уже смотрит как профессионал, с высоты своего опыта. И точно знает, что свет в конце тоннеля есть.
Нас забыли предупредить
— Ариэль, существует мнение, что тем, кто пережил 90-е, сегодня проще справиться с сегодняшними обстоятельствами. Вам не кажется, что история повторяется?
— Давайте попробуем сравнить 90-е и нынешний кризис с точки зрения людей моего поколения. Ты только закончил институт, и вдруг такие перемены. Зарплата, которую ты получаешь, ничего, кроме смеха не вызывает, ты держишься за свою профессию, а вокруг люди уходят в бизнес и начинают зарабатывать деньги. И ты думаешь: «А зачем я учился все эти годы?»
Тогда многие оставили медицину. Это была серьезная встряска, потому что надо было думать, что делать, надо было как-то зарабатывать на жизнь. Но я для себя сделал выбор — медицину не бросать. Хотя это было нелегко.
Это был кризис вдруг изменившихся ценностей. Раньше ты знал, что есть некая стабильность и перспектива впереди: заканчиваешь институт, у тебя высшее образование и в дальнейшем интересная и уважаемая работа, в которой есть смысл, и, по крайней мере, ты не бедствуешь.
И вдруг выясняется — особенно это остро проявилось в начале 90-х — что такая вещь, как высшее образование, ценности больше не имеет. Тогда в основном юноши стремились или в бизнесмены, или в бандиты, у девушек тоже появились новые ориентиры — это было какое-то смутное время, и в нем надо было как-то заново обустраиваться.
Но важно то, что в начале 90-х мне было 30 лет, а сейчас несколько больше. И тогда было ощущение, что впереди еще есть время. Поэтому одно дело, когда человек теряет чувство стабильности в 30 лет и совсем другое, когда ему 45—50. А 90-е — это был период неожиданной смены ценностей для многих слоев населения.
Это отразилось и в русском языке. Какие слова были модны в 90-х? «Конкретно», «реально», «чисто» и четкие короткие определения. В начале 2000-х — очень модным стало слово «как бы»... — такое расплывчатое, слово сомнения, ставящее под сомнение все, что ты сказал. И я думаю, что это тоже отражает разницу между этими двумя временами.
90-е — это время доминирования людей, которые в сложившейся ситуации принимали простые, жесткие и конкретные решения. Сейчас я вижу поколение людей — успешных менеджеров, молодых удачливых бизнесменов, чья жизнь сложилась таким образом, что период бедности пришелся на их раннее детство, а в основном у них все получалось. И вот теперь, когда все то, что было до сих пор впереди ясно и рассчитано, вдруг рушится. Они не знают, как выжить в этом мире, где резко изменились правила. Их не предупредили об этом. Так же, как мы тогда были растеряны в начале 90-х, когда вдруг все резко изменилось. И нас тоже тогда «забыли предупредить», что все так изменится. Поэтому многие сегодня так растеряны. Те ценности, которые были для них важны, а именно — когда все запрограммировано заранее, есть некая восходящая линия: очередная работа, повышение зарплаты, лучшая машина, лучшее жилье, и так далее — вдруг все это рушится, и приходится как-то меняться, адаптироваться к этому миру, а это не всем легко дается.
К тому же, если сравнивать 90-е и нынешний кризис, то тогда люди рассуждали так: «Да, все плохо, но в этом виновата советская власть, так сказать, тяжелое наследие прошлого». А теперь вроде и винить-то некого, и надо искать свои ответы на вопросы.
— Вы надеетесь, что и этот кризис рано или поздно закончится и дела снова пойдут, как раньше?
— Люди будут жить и работать. Сейчас много панических настроений. Я думаю, через какое-то количество лет жизнь со скрипом, но будет налаживаться. Мы не первые, кто через это проходит. Я думаю, Америке из Великой депрессии было легче восстанавливаться, чем нам придется сейчас, но в любом случае у меня нет ощущения безысходности.
— А у ваших клиентов какие ощущения?
— Есть, конечно, люди, у которых доминируют настроение полного пессимизма и депрессия. И я неоднократно наблюдал тех, кто пережил банкротство или просто лишились работы. Поначалу у них одна мысль — все кончено, надо бежать куда угодно, все рухнуло. Обычно, когда человек выходит из депрессии, он начинает более адекватно воспринимать реальность. Депрессия — это такие черные очки, через которые все хорошее плохо, все плохое безнадежно, и реальность воспринимается исключительно в мрачных тонах. Когда депрессия проходит, становится видна проблема, можно оценить, насколько она серьезна, но этого общего безысходного фона уже нет.
Харакири делать не буду
— Вам не кажется, что сейчас во всем нашем обществе царит очень пессимистичное настроение? Такого не было двадцать лет назад.
— Я думаю, что сейчас происходит некая идеализация 90-х. Был определенный подъем в обществе, когда только началась перестройка, стали печатать книжки, которые раньше не печатали, с экрана телевизора и со сцены стали говорить то, что не говорили раньше, и когда у всех было ощущение светлого будущего — вот сейчас мы что-то переживем, а потом наступит что-то хорошее. Но и в 90-е царило ощущение безысходности. И это понятно — денег нет, работы нет, из квартиры могут выкинуть за долги по квартплате, кроме того, присутствовало ощущение незащищенности в связи с криминальной обстановкой. А вот бежать было некуда. Сейчас есть куда ехать.
— Что лично вам помогает не впадать в депрессию?
— Моя работа. «Делай, что должен, пусть будет, что будет». Мне очень нравится это изречение. У меня есть моя работа, которая мне нравится, моя семья, определенные интересы в жизни. В чем-то, конечно, приходится себя ограничивать, но это все не смертельно. У меня есть какие-то сферы жизни, в которых я не перестаю получать удовольствие, независимо от того, кризис в стране или не кризис. Мне кажется, главное в этой ситуации не быть одиноким. Важно иметь рядом людей, которых ты любишь, о ком ты заботишься, которые любят тебя, не прерывать дружеские связи — жизнь должна быть осмысленной. Проблемы с деньгами — это тяжелые, временами, страшные проблемы. Но не безнадежные. Есть другие якоря в жизни, за которые можно зацепиться.
Я буду делать то, что я могу: помогать людям, которым плохо, у себя в кабинете, поддерживать морально своих близких, друзей и всех тех, кто попадет в сферу моего общения. Да, мне не нравятся наши политики, и что дальше? Я должен сделать харакири на ступенях Сейма в знак протеста или устроить самосожжение? Да нет, не хочу. Тратить часы на разговоры о том, какое ужасное у нас правительство? От этого правительство не поменяется, жизнь моя не улучшится. У каждого есть свое окружение, свой мир, в котором ты что-то можешь сделать.
Сделать то, что от меня зависит, я сделаю. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, увы, в нашей стране нет такой социальной защиты, как на Западе. Значит, делаем, что можем, каждый в силах помочь тому, кто слабее.
foto/www.baseballsnatcher.mlblogs.com
Источник telegraf.lv |
