Финансовый кризис

Фактически США и страны Европы перешли к частичной национализации банков - они выделяют многие миллиарды долларов на покупку долей в крупнейших банках своих стран. Фондовые рынки сразу отреагировали на это значительным ростом.

А что думает об этом нобелевский лауреат, сделавший себе имя на описании экономических кризисов?

Пол Кругман: Фондовые рынки не очень влияют на мою точку зрения. Фондовые рынки колеблются по самым разным причинам. Но самое плачевное обстоятельство в развитии этого кризиса - это то, что на каждой стадии власти реагировали хуже, слабее, чем мы надеялись. На каждой стадии было разочарование, и все это постепенно привело к потере доверия. Но, наконец-то, в воскресенье на саммите ЕС они сделали больше, чем ожидалось. Их план действительно лучше, эффективнее, продуманнее, чем я ожидал. Я готовился к худшему, так что это на самом деле это очень хорошие новости, возможно, это поворотный пункт в этом кризисе.

Би-би-си: Многие комментаторы критикуют политиков за то, что они реагировали с запозданием, не предвосхищали события. Но есть ли какая-нибудь экономическая теория, на которую они могли бы опираться?

П.К.: Конечно, есть всякие экономические теории. В какой-то мере, если бы эти теории были достаточно хороши и надежны, то мы бы предупредили обо все этом заранее, но этого не произошло. Хотя уже два месяца назад многие экономисты четко распознали определенные ключевые индикаторы, и все они указывали на то, что необходимы рекапитализация и гарантии. Это и является основой британского плана, предложенного на прошлой неделе, и плана, объявленного еврозоной в воскресенье. Так что уже примерно два месяца теоретические механизмы у нас были наготове. И я рад, что их используют.

Би-би-си: Считаете ли Вы, что рынки стали более непредсказуемыми из-за их дерегуляции?

П.К.: Я бы сказал немного иначе: что рынки переросли ту регуляцию, которая у нас была. Существовала система банков - больших зданий из мрамора, где за окнами сидели люди и занимались вашими деньгами. И эта система хорошо регулировалась. Но потом мы оказались в мире хедж-фондов и виртуальных денежных рынков, производных ценных бумаг и всех этих вещей, в которых мы мало что понимали. Мы оказались в системе, где большая часть банковской деятельности производилась организациями, которые не назывались банками - и эта деятельность не регулировалась банками! Регулирование должно было измениться в соответствии с этими обстоятельствами, но так не произошло, и поэтому мы оказались столь уязвимыми в этом кризисе.

Би-би-си: Вы получили нобелевскую премию за "анализ структуры торговли и географического распределения экономической активности", где вы объясняете последствия глобализации, свободной международной торговли и урбанизации населения. Что это значит?

П.К.: Ну объяснять довольно долго... В международной торговле произошли крупные изменения в промежутке перед началом Второй Мировой войны и примерно 1980-м годом, когда я начал работать в этой сфере. Раньше Британия была производителем, и она обменивалась товарами с Индией, которая была аграрной страной. А потом страны-производители стали обмениваться промышленными товарами друг с другом - причем, зачастую очень похожими товарами. Например, французские машины шли в Германию, а немецкие - во Францию. Я попытался во всем этом разобраться. Понять, почему развилась такая узкая специализация, почему установилась международная торговля даже между странами, которые на первый взгляд очень похожи - и даже товарами, которые на первый взгляд очень похожи. Вот в этом и заключалась "новая теория торговли", как мы ее раньше называли.

Би-би-си: И вы до сир пор считаете, что глобализация - это хорошо?

П.К.: У глобализации есть значительный положительный аспект. Глобализация - надежда беднейших стран мира. У нее есть некоторые отрицательные аспекты. Из-за финансовой глобализации кризис с домами во Флориде может вызвать финансовый хаос в Исландии, чему мы и стали свидетелями. Так что есть плюсы и минусы. В целом я - за. Но надо постоянно следить за этими проблемами.

Би-би-си: Ну теперь-то у вас есть премия в 1,4 млн. долларов. Куда вы их вложите? Где вашим деньгам ничего не угрожает?

П.К.: Не имею ни малейшего понятия. Я полагаю, американские государственные облигации довольно безопасны. Все, похоже, пришли к такому выводу - наверное, поэтому процент по ним примерно ноль. Я должен еще об этом подумать. Но под матрас однозначно класть не буду. Говорят, что сейчас люди хотят покупать только американские гособлигации и воду в бутылках. Я все-таки скорее выберу гособлигации, чем воду в бутылках.